На заре, в прилив, немало
Чуд и раковин морских
Набросала мне наяда
В щели скал береговых;
И когда я дар богини
Торопился подбирать,
Над морским прибоем стала
Нагота ее сверкать.
Очи вспыхнули звездами,
Жемчуг пал дождем с волос…
«И зачем тебе все это?!» —
Прозвучал ее вопрос.
«А затем, чтоб дар твой резать,
Жечь, — вникать и изучать…»
И наяда, подгоняя
Волны, стала хохотать.
«А! — сказала, — ты и мною
Не захочешь пренебречь!
Но меня ты как изучишь?
Резать будешь или жечь?..»
И наяды тело с пеной
Поднялось у самых скал,
На груди заря взыграла,
Ветер кудри всколыхал.
«Нет, — сказал я, вздрогнув сердцем, —
Нет в науке ничего
Разлагающего чары
Обаянья твоего».
И пока зари отливы
Колыхал лазурный вал,
Я забыл дары богини —
Я богиню созерцал.
>
