О, растенья-пустынники дюнных песков!
Ваша плоть аскетично суха.
Два-три злака да сосны среди лоскутков,
аппликаций исландского мха.
Я по берегу брел, собирая плавник
и любуясь на Финский залив.
Фиолетовый вейник шуршал, как тростник,
как папирус былых Фиваид.
Лет пятнадцать спустя: в Прикаспийской степи —
два-три злака в полынных песках,
ибо север и юг были горько скупы
в избираемых мною местах.
Но, бродя по земле, я был горько богат
среди тундр и убогих пустынь,
как раздавший имущество аристократ,
удаляющийся в монастырь.
>
