«Убей, — в плакате было, — немца!».
Да, немца. Коротко и прямо.
Здесь ненависть имела место.
И ненависть имела право.
А ночью ветер выл по-волчьи
и по деревне волки рыскали.
Девчонка, немка из Поволжья,
училась вместе с нами, русскими.
Она сидела и ходила
и даже глаз не отводила.
Она глядела как хотела
и, видно, этим убедила.
Она с достоинством держалась
спокойной строгости немецкой —
и даже маленькая шалость
вдруг ощущалась неуместной.
Мы мало думали над этим
особенным авторитетом:
в сорок втором и сорок третьем
мы были во втором и третьем.
Я оценил ее позднее,
когда мальчишки, став подростками,
заметили во мне еврея,
учившегося с ними, русскими.
Обида по щекам хлестала…
Но с детства в душу мне запало:
какую косу заплетала!
какою поступью ступала!
