1.
В пределы предначертанного круга
Вступают две согласные судьбы.
Ты слушаешь, как северная вьюга
Раскачивает гулкие столбы.
Искрится шелк волос твоих зловеще,
И, гневное молчание храня,
Ты смотришь на бессмысленные вещи:
На ржавый снег, на сосны, на меня.
Тоска моей размеренной дремоты —
Как давний сон. И кровь во мне стучит:
Я ждал тебя! Не спрашиваю, кто ты,
Любимая. Я знаю, ты — Лилит.
— Темнее взор. Зрачок атласный шире.
Печальнее надменные уста. —
Да, ты одна! Одна в пустынном мире,
И за тобою смертная черта.
Усмешкою смыкаются ресницы,
На лоб скользнула шелковая прядь…
Вот только эти траурные птицы
Над озером. О чем они опять?
2.
Летний сумрак славит Бога,
Небо зноем не томит.
Милосердная дорога
Привела меня к Лилит.
Дремлют шелковые птицы,
Стынут стрелы хрусталя,
Под ногою у царицы
Темнокрылая земля.
Улыбнется — день зажжется,
Отвернется — кровь прольется,
Будет так, как повелит
Благосклонная Лилит.
Я целую плащ узорный
И державное кольцо,
И усмешкою покорной
Освещается лицо.
Но под царским покрывалом
Сердце легкое болит —
Об ином, о небывалом
Сумрак шепчется с Лилит.
3.
Руку жмут еще кольца колкие,
А уж сердце летит, летит…
Ну, простимся, радость недолгая,
Солнце ночи, моя Лилит.
Легок путь, без счастья и ревности.
Не одна ли мера, скажи,
И моей легкокрылой верности,
И твоей беззащитной лжи.
Только плечи запомнить тонкие,
Только шелком волос вздохнуть…
В ночь, по скату, тропами ломкими
Побреду, дойду как-нибудь.
