Катилась из вечности в вечность река,
покрытая временным блеском,
и кто-то большой выпекал облака
за дальним и временным лесом.
На девушку в плавках белее, чем мел,
искавшую ракушки в иле,
матросик с буксира влюбленно смотрел,
а где-то и вправду любили.
Смотрел, как волна замещает волну,
старик на соломенном стуле,
и тоненький мальчик смеялся: «Тону!».
А где-то и вправду тонули.
И что-то большое тонуло во мне
в тот день солнцепервый и ясный…
И знаком тревожным завис в вышине
распятый на облаке ястреб.
>
