Когда я холодно расторг
Завет, хранимый испокон,
О нет: то не был низкий торг
За право на самозакон.
Я твёрдо знал: возврата нет.
Есть горечь сладкого стыда,
Хмель наслаждений, волны бед,
Размах восстанья, ночь Суда.
Я знал, что глубже всех страстей
Есть Дно, откуда нет вестей,
Где так блаженно жмут тиски
Неискупляющей тоски.
Давно иссяк бы самый ад,
Когда бы не таило зло
В себе сладчайшей из наград
От спуска вниз, во мрак, на тло,
‘Есть упоение в бою
И бездны мрачной на краю…’
Не на краю, а в глубине
Восторг последний мнился мне.
>
