Скиталец, я огнем разлук лечусь, — он жарче ада, право,
Но умереть, любя, от мух влюбленному — награда, право.
О, если бы твои уста хоть слово молвили страдальцу, —
Вот лишь о чем моя мечта, и рая мне не надо, право.
Как моя доля тяжела — душа уж к горлу подступили, —
Ты душу бы к себе взяла, она была бы рада, право.
От мук разлуки и обид, увы, я истекаю кровью,
И весь я кровью слез омыт, а в сердце — горечь яда, право.
Будь ты судьею в День суда, моя печаль — тебе свидетель:
Меня неволили беда и кар твоих засада, право.
Когда бы столь же горький дар достался праведным святошам,
Их опалил бы страшный жар и вмиг сожгла досада, право.
Ханжи-святоши с давних пор, молясь, смиренно четки нижут,
А их дела — стыд и позор, притворство — их отрада, право.
И что мне рай, что Вавилон! В слезах бреду я по вселенной,
Иду к любимой, изможден, но это мне — услада, право.
Весь мир спалила ты дотла, вселенную сжигаешь жаром, —
О, смилуйся! Мне, жертве зла, дождаться хоть бы взгляда, право.
Машраб, ты хочешь, чист и благ, судилище мирское встретить, —
Перед жестокой — жертвой ляг, ведь ей чужда пощада, право.
