Я иду, я спешу по хребту каменистому —
Котловины, обрывы со всех сторон,
И весенние травы, и мхи серебристые
Шелестят и блестят, как обманный сон.
Ветер веет и гонит; угрозы взвились,
Уж нога на уклонах срывается,
Мой малиновый шарф развевается —
Унесет меня с кручи вниз.
Я спешу, я несу всю мятежность вины,
Словно тяжкое давит похмелье.
Ах, укрыться, зарыться в глухом подземелье
И стать тише самой тишины!
Что сказать, как начать, чтобы сердце унять,
Поискать ли мне травы целебные?
Или сеять и ждать, и с зерном умирать,
Чтоб воскреснуть с колосьями хлебными?
Как уйти из-под вихря, с крутого хребта?
Всем ли в мире дано искупление?
Где-то голубя белого есть оперение,
Ах, и благость, и легкость прощения,
И вся кротость христа!
_________
Я лежу близ оливы под краем отвесным,
И усталое сердце стучит,
Грех стал проще и стал бестелесным,
Притомился и стихнул стыд.
Бег по круче и ветер теперь не нужны,
Дар вины я приму терпеливо.
И всю горечь земли, все обманы весны
Освятит голубы олива.
Аделаида Герцык — Вина: Стих
>